Восточный вариант из первых уст узнал, что происходит за линией разграничения, и с чем приходится сталкиваться украинцам под оккупацией
Сегодня многие издания пишут материалы о жизни на оккупированных территориях. Корреспонденты, рискуя свободой и жизнью, освещают жизнь оккупированных Донецка и Луганска. Местные же жители, обычно, неохотно идут на интервью о своей жизни “за линией разграничения”.
Журналист нашей редакции на условиях анонимности пообщался с жительницей Красного Луча. Ее история без прикрас — в материале “Восточного варианта”.
"Я хочу говорить"
С Ольгой (имя женщина попросила изменить — ред.) мы познакомились у озера Вейсового, что в Славянске. Хрупкая женщина лет пятидесяти прогуливалась по берегу и с детским восторгом смотрела по сторонам. В небольшом рюкзаке — все вещи, которые взяла в недельную поездку на свободную территорию Украины. Увидев, человека с фотоаппаратом, сама подошла и с детской наивностью начала разговор.
“Вы журналист? Поймите меня правильно, но я очень хочу говорить… Я из Красного Луча”, — со смущением начала женщина.
"Там" нельзя ничего сказать. Пожалуешься — начнутся проблемы. Соседи, друзья — никому нельзя доверять
С самого начала Российской агрессии на Донбассе она не выезжала из родного города.
“Там” нельзя ничего сказать. Пожалуешься — начнутся проблемы. Соседи, друзья — никому нельзя доверять. Все во всем обвиняют ВСУ. Нет работы? Это все Украина! Цены высокие? Это украинцы нам втридорога шлют еду! “Народная милиция” кого-то убила или искалечила? Довели “укры” наших мальчиков!”, — рассказывает женщина.
"Такие, как я, не можем выехать"
Ольга живет с сыном. Ему 25. До войны только устроился на шахту — единственное работающее предприятие в городе.
“Сейчас сын в отчаянии — нет работы. Все, кому бы он ни озвучивал эту проблему, отвечают либо “иди воюй”, либо “листовки раздавай”. За первую “работу” платят хорошо. Но человек ведь не животное. Должны быть у него хоть какие-то принципы? А листовки просто-напросто не дадут тебе сдохнуть от голода. Ни о каких дополнительных покупках не может быть и речи. Поэтому мы просто физически не можем выехать. На это банально нет денег. Я несколько лет откладывала на то, чтоб сегодня “гулять” по Славянску”, — делится она.
Когда я вышла и взглянула в свой паспорт, то была шокирована. Вместо украинской печати мне поставили штамп (так называемой) "ЛНР"
Еще одной проблемой, связанной с пересечением линии разграничения, являются документы.
“Еще в 2016-м году мне нужно было вклеить фотографию в украинский паспорт. Я долго ходила в паспортный стол, просила их это сделать. На это мне отвечали, мол, скоро у всех будут российские паспорта, зачем тебе эта “бумажка”. Но я стояла на своем. В конце концов мне вклеили фото. Но, когда я вышла и взглянула в свой паспорт, то была шокирована. Вместо украинской печати мне поставили штамп (так называемой) “ЛНР”. Пришлось очень постараться, чтобы привести документы в порядок”, — вспоминает Ольга.
Деньги, документы и пожилые родственники — основные причины, по которым люди остаются на оккупированной территории, рассказывает женщина.
“Вы думаете, я не хочу переехать в тот же Славянск, Лисичанск, Станицу Луганскую? Очень хочу! Но у нас там есть хоть крыша над головой, а здесь ничего. Мне 50 лет. Куда я устроюсь на работу? Вот и приходится это все терпеть”, — с горечью говорит она.
"Власть" живет одним днем"
Впервые, по словам Ольги, за 6 лет она осмелилась вслух критиковать оккупационную власть. В ее родном городе за это она бы поплатилась свободой, здоровьем, а, возможно, и жизнью.
“Вы понимаете, они живут, как будто одним днем. Шахты вырезали и затопили. Все продали на металлолом. Люди доведены до отчаяния. А им все равно. Такое впечатление, что они уверены — они здесь не надолго”.
Из-за закрытия шахт в городе из колодцев и скважин ушла вся вода, рассказывает женщина.
“У нас гуманитарная катастрофа в прямом смысле этого слова. Нам пить нечего. А покупать воду — это дополнительные расходы. А если нет этих дополнительных средств? Если нет вообще никаких средств. Многие, которые еще не получают пенсию, живут только со своих огородов. А если воды нет, какие огороды? Это ужасно просто. Просто кошмар”, — со слезами на глазах сетует она.
Это вам здесь можно улыбаться, слушая такие сравнения. Нам не смешно. Если орда вырезала деревни целыми семьями, то эта сегодняшняя “орда” душит нас по одному
Сегодняшнюю власть в разговоре Ольга сравнила с монгольским игом. На мою улыбку ответила очень серьезно.
“Это вам здесь можно улыбаться, слушая такие сравнения. Нам не смешно. Если орда вырезала деревни целыми семьями, то эта сегодняшняя “орда” душит нас по одному. Нищетой, отсутствием работы, воды, в конце концов. Это не смешно, а страшно”, — говорит женщина.
Тем не менее, по словам Ольги, у нее “есть план”. Она уже сегодня в Славянске “делает первый шаг” к своему будущему. Но там, “за линией разграничения” тысячи таких, как она, ждут ухода “орды” и нормальной человеческой жизни.
