Российский президент Владимир Путин не отказал себе в удовольствии прокатиться по Крымскому мосту в рельсовом автобусе, таким образом в очередной раз напомнив соотечественникам и миру, что с 2014 года «сакральным смыслом» его царствования стала аннексия Крыма и доказательство, что оккупированный полуостров прекрасно может существовать без всякой связи с материковой Украиной, — пишет Виталий Портников для Крым.реалии.
Путин так настойчиво превращает Крым из полуострова в остров, что создаётся впечатление: он хочет обмануть не только международное право, не только историю, но даже саму географию, саму природу. И, думаю, в этом смысле напоминает древнего персидского монарха, набросившегося с розгами на непокорное море.
Потому что какие бы инфраструктурные проекты не осуществлялись в Крыму, географию они не отменят. Да, Крымский мост построен и, вероятно, какое-то время простоит, однако из Центральной России — на поезде ли, на машине ли — в Крым все равно быстрее и проще добираться через Украину, а не через Россию.
И географически, и исторически Крымский полуостров всегда был продолжением соседствующих с ним украинских земель. И Путин, кстати, сам себе противоречит, когда, с одной стороны, утверждает, что эти земли никогда не были украинскими, а с другой — отрезает полуостров от соседнего, связанного с ним Перекопом региона — чтобы связать мостом с Кубанью.
Можно вкладывать средства в инфраструктурные перемены в аэропорту Симферополя — но вот только аннексия Крыма вычеркнула этот аэропорт из списка международных, превратила в воздушную гавань с неопределенным статусом. Крыму нужен был современный аэропорт для того, чтобы принимать туристов со всего мира, а не для того, чтобы рапортовать о новом рейсе из какого-нибудь провинциального российского аэропорта как об огромном достижении.
И так — во всем. Можно ремонтировать дороги — но только для российских машин и российских грузов. Можно строить порты — но только для российских кораблей. «Потемкинская деревня» размером с полуостров. Нельзя сказать, что сам Путин этого не понимает. Если бы не понимал — обязательно вспомнил бы о Крыме на своей итоговой пресс-конференции, которая всегда становится перечнем важнейших пропагандистских тезисов, предлагаемых россиянам.
И все же окончательно отказаться от крымского мифа, признать, что «Крымнаш» спустя пять лет после оккупации уже не так приятно щекочет нервы шовинистически настроенной части российского общества, Путин не может — да и никогда не сможет, слишком уж привязан он к своему решению об аннексии, слишком уж сильно тянет его на место преступления.
Потому он и не смог отказать себе в удовольствии сесть в поезд.
Виталий Портников
