«Существующая у нас извозчичья такса почему-то теряет свою силу после 11-12 часов ночи. Особенно ее игнорируют извозчики, стоящие около Куликова Поля. Ни один из них не тронется с места, не спросив предварительно цену, в полтора-два раза превосходящую полагающуюся по таксе. В результате: плати по усмотрению извозчика, если не хочешь идти пешком», − писала в 1912 году популярная в то время городская газета «Одесский листок».
И это была стопроцентная правда. Одесские извозчики среди многотысячного торгового города, интенсивно застраивающегося и разрастающегося, чувствовали себя просто превосходно.
Извозчики – «главные» люди в городе
Вначале формирования городской инфраструктуры, в первой половине XIX века, их труд настолько был востребован, что вообще не облагался налогом. Городскую пошлину, как предприниматели, занимающиеся извозным промыслом, в количестве двух рублей пятидесяти копеек за полгода, извозчики стали платить только со второй половины позапрошлого века. Такой тариф тогдашний градоначальник герцог Де Ришелье установил для одесситов-мещан, работавших извозчиками, а для иногородних извозчиков и извозчиков-военных горпошлина составляла четыре рубля.
Извозный промысел в Одессе был крайне популярен еще со времен ее основания, и первыми извозчиками зарождающегося города становились, в основном, те, у кого было больше лошадей и волов. Это обуславливалось необходимостью перевозки крупногабаритных грузов на стройках, топлива, продовольствия и воды, конечно же.
В период становления Одессы из всех близлежащих районов в город стекались будущие извозчики – работы хватало сполна. Так что в Одессе испокон веков местные извозчики были избалованны высоким спросом. К примеру, в году 1824-м в нашем городе насчитывалось 85 дрожек, 108 бричек, 271 повозка и 37 биндюгов – и это только официально зарегистрированные биржевые промышленники за исключением несметных гужевых единиц, регулярно привозивших в город идущую на экспорт продукцию.
Не извозом единым…
Одесские извозчики не только свои прямые обязанности выполняли, доставляя клиента, или товар, в указанное место, но и зачастую развлекали своих пассажиров популярными оперными ариями. И ничего удивительного, ведь дислоцировались экипажи недалеко от городского театра, и часто во время простоя часами слушали репетиции, выучив наизусть почти весь театральный репертуар.
Роль «обменных пунктов» одесским извозчиком тоже была не чужда. Клиент попадался разный, рассчитывался тоже по-разному, вот и приходилось в любое время суток давать сдачу и российским серебром, и лирами, и пиастрами, и ассигнациями.
Ну и какая же Одесса без контрабанды, всяческих темных заговоров и ограблений? На этом поприще извозчики потрудились весьма…
Но не во всем везло одесскому извозу. Часто им приходилось выполнять роль бесплатной развозки отнюдь не трезвых пассажиров, а то и вовсе трупов, в полицейские участки. В таком случае срабатывала профессиональная солидарность. Увидев пьяного, и объезжая его «десятой дорогой», извозчик в обязательном порядке выкриками и жестами давал понять своим коллегам куда лучше не ехать, чтобы не «попасть» на принудительную бесплатную развозку. Нередко извозчики сами подвергались разбойным нападениям и ограблениям, поскольку были народом отнюдь не бедным и лишнюю копейку всегда в кармане имели.
Сколько ни заплати – все недовольны
Как писал известный литератор М.Б.Чистяков: «Одесские извозчики − пребессовестный народ, сколько им ни заплати, все недовольны, все им мало». Хотя имелась официальная «такса» за езду по городу и отдельно в городские предместья, как то на Фонтан или Люстдорф. Причем плата за проезд официально регламентировалась градоначальником. Но… это все на бумаге, а на деле – как договоришься с извозчиком, так и поедешь.
Извозчик, торгуясь, учитывал массу факторов: внешний вид седока, торопится тот или нет, приезжий или местный, вооружен или очень опасен, но главное – один или с дамой.
Особое отношение было и к лошадям. Весной, когда расцветала акация, ее гроздья вплетали в гривы, крепили к конской амуниции. Летом для предотвращения солнечного удара им надевали соломенные шляпки, а гривы для проветривания заплетали в косы.
Одесских извозчиков нумеровали по бляхам
Интересно, что каждый зарегистрированный извозчик имел свой канцелярский номер, а с 1834 года даже ввели извозчичьи знаки-бляхи установленного образца. В официальных источниках значилось: «Извозчик, бляха номер такой-то».
До 1866 года бляхи были в виде неокрашенных жестяных именных номеров, которые значились по соответствующей ведомости. А уже с 1866 года для легковых и ломовых извозчиков стали изготовлять бляхи различного образца. Так, у первых были картонные нумерованные знаки, цвет которых ежегодно менялся, а у вторых − жестяные номера, форма которых тоже ежегодно менялась. С 1869 года у ломовиков уже были две бляхи разных размеров: большая прибивалась непосредственно к экипажу, а малую они носили при себе или на себе.
Татьяна Руднева
